1. Имя и Фамилия:
Тсукури Дейдара | Tsukuri Deidara

2. Ваше прозвище:
Дей, Пирокинетик, пироманьяк, подрывник, взрывник и еще с полдесятка аналогов.

3. Ваш возраст:
21 год

4. Статус в обществе:
Ученик под прикрытием, профессиональный подрывник на досуге.

5. Ваш класс:
4B

6. Посещаемые кружки:
Обязательно? Что ж, давайте бег, воздушная гимнастика/гимнастика, нихон-кэмпо, плавание.

7. Ваш характер:
Подробно, раскройте своего персонажа как можно лучше.

8. Связь с вами:
793228

9. Пробный пост:
Хм, пост за другого персонажа не подойдет часом?

---

«Идите нахрен, я не буду писать столько! хД
…
Блять»

Блять. Блять. Блять, блять.
Гребанное поражение. Безумно глупое, гребанное поражение, в котором он виноват сам.
А еще наверняка виноват этот мир. Дейдара еще не определился с какой стороны можно скинуть все минусы на мир, но все же — он не сомневался, что так или иначе тот «причем». А еще гребанный аэрокинетик, гребанный день, и, безусловно гребанный кукольник, который оказался в том самом месте и посмел его спасти.
И наверняка еще будет припоминать этот не самый удачный случай в качестве «наставления». Если бы у Дея сейчас были лишние силы, он бы сплюнул.
Впрочем, вставать все равно стоило — он явно не собирался сидеть здесь до скончания веков. Лежать, если точнее. Жесткая кровать несмотря на все свои минусы — Данна не мог хотя бы из иллюзии уважения к своего напарнику сделать ее хоть немного удобнее, да? - соблазняюще манила остаться на ней как можно дольше. Можно даже до этого самого «скончания веков».
Дейдара выругался уже вслух, резко мотнув головой, в следующее мгновение застонав от непередаваемых ощущений, прикладывая руку к вискам, и чудом не падая обратно на кровать — та была явно недостаточно мягкой для того, чтобы на нее можно было падать безвозмездно для спины.

Ему безумно повезло, во всех планах повезло, что Сасори не оказалось рядом. Тот никак не комментирует происходящее, тот никак не выскажется на его идею пойти прогуляться — при всей «любви» к Дею, тот вряд ли оценил бы его планы, скорей всего, в лучшем случае просто вырубив и оставив «восстанавливаться» дальше. Представлять обилие худших вариантов — подрывнику сейчас явно не хочется, даже несмотря на возможную вероятность найти там что-нибудь более приятное в «лучший вариант». Данны нет и все прекрасно, плевать что, где и как — сейчас это один из тех, достаточно редких случаев, когда Дею действительно плевать на собственное любопытство. И в дополнение, это кажется, тот прекрасный момент, когда он готов поклоняться всем богам Хидана, жаль, что тот не слышит. Хотя у того, кажется, лишь один Бог, и поэтому просто прекрасно, что он не слышит сейчас размышлений подрывника, несмотря на минувшую миссию и свои попытки подняться с кровати — ему еще хотелось жить.

Дей глубоко вздыхает, прикрывая глаза и убеждая себя, что все прекрасно, все идеально, и да-да, он прекрасно себя чувствует. Нет, ноющая боль в висках — это просто прекрасное дополнение к его «прекрасно чувствует»; так надо, так положено.
Но справедливости ради стоит отметить, что попытки достаточно успешные: Дей сел, не упал обратно и не вырубился сам по себе. Excellent.
Хотя подрывник все же мечтал о большем. О том, что в текущем состоянии ему, в самом деле, неплохо бы отлежаться, понимал даже он сам где-то в глубине души, в самом не посещаемом ее месте. Ему был предоставлен прекрасный шанс — тихо, мирно полежать, не нарываясь лишний раз на неприятности, послушно попивая лекарства и самое главное — отдыхая. Но... согласись он на такое — он был бы адекватным и нормальным человеком. Не Дейдарой.
Основные повреждения уже затянулись — но ужасная слабость, мигрень и тягучая боль во всем теле несколько портили безоблачность ситуации. С десятком, если не сотней иных «подпунктов». Но вообще, ему уже лучше настолько, насколько это возможно сейчас. А потому, не размениваясь на логику адекватность хотя бы каплю здравого смысла бесполезные размышления о последствиях своего поступка, Дейдара уже через пару минут окончательно встает с кровати, морщась от ощущений, на этот раз сдерживая стон и делая несколько пробных шагов. Его не ведет в сторону и это уже прекрасно.

Лучше бы он взорвался. Плевать, что это на грани невозможного, хм.
К тому же — это было бы красиво, да.

Прекрасно, правда, в том случае, если вычесть хотя бы тот факт, что мысли возвращаются к позорному проигрышу и что он черте сколько провалялся в кровати - это не в стиле ни его чертовой «регенерации», да и, не в стиле кукольника позволять ему слишком долго валяться в постели. Хотя, не будь регенрации, этот взрыв превратил бы его в осколки пепла. Какого черта, это хренов аэрокинетик остался чуть ли без единой царапины?!!
Дей с силой бьет кулаком в стену, морщась от боли - твердая, сука.
Вашу. Мать. Сложно назвать вещь, которую он ненавидит больше, чем проигрывать. Чем позорно проигрывать еще и на глазах у собственного напарника. Хотя, он кажется, слишком быстро убежал вперед
Бежать. В одиночку. За достаточно сильным противником, не подумав ни о чем. Ммм... О да, он явно в своем репертуаре.

Дей доходит до стола на котором покоится графин с водой, отпивая, и тяжело выдыхая. Пошло все нахрен. Ему явно нужно развлечься. Выйти из этого чертового состояния, и доказать, если и не всем, то, по меньшей мере, самому себе, что его не выбить так просто. Да это, блять, вообще невозможно!

Все. Нахрен. Нахрен. Нахрен. Ему нужна гармония, ему нужно успокоится, ему явно нужно что-нибудь взорвать, а лучше, кого-то. Идеальное лекарство от всех бед, — постановляет Дей, в конец определяя свои планы.
А, да. Еще ему неплохо бы найти нормальную одежду.
И полотенце, — уточняет для самого себя с мысленным смешком. Начать, пожалуй, стоит даже с конца.

Не слишком заморачиваясь с какой-никакой прической, собирая волосы в не самый аккуратный хвост, Дей покидает подземелья на удивление быстро и на удивление тихо. Покинуть унылую комнату, насквозь пропитанную запахом какой-то гадости, безумно приятно, отчего настроение неуклонно идет на улучшение, даже несмотря на безбожно палящее солнце, которое лезет в глаза даже сквозь челку.
Впрочем, обычно солнце, кажется, радует людей, да?

Ему не приходится долго искать приключений — судьба, кажется, все же начинает благоволить ему и не проходит даже получаса, как его до ужаса презрительным, недовольным, чуть-чуть удивленным голосом окликают по имени.

От ходьбы ему стало не сильно, но все же получше — хотя, скорее всего, это временное явление, и совсем скоро ему станет хуже в сочетании с дикой усталостью. Однако, пока это много лучше всех тех ощущений, что были пока он лежал в хрéновых пещерах. А еще он нашел с кем сыграть. Кого взорвать~

- Ммм? - с легким вопросом, интересом и легкой надеждой оглядывается Дей. И уже вскоре продолжая безумно емко и распространенно: - Ты~ы... - предвкушающе тянет подрывник, оборачиваясь на старого знакомого уже всем корпусом, с каким-то детским восторгом радуясь встрече. Нежданной, но бесспорно долгожданной. Ммм~
- Я, конечно, не буду изображать горем убитого внука, ищущего свою бабушку... Соскучился по мне? - интересуется парень, скорее насмешливо, чем с радостью да надеждой.
- Меня помнят до сих пор, - польщенно ухмыляется подрывник, пока еще не слишком вспомнив, кто это, зачем это, и просто искренне радуясь. Хотя нет. Этот парень уже начинает его бесить — что ж, тем лучше. Это именно то, что ~ - Но неа, с чего бы? - хмыкает, вполне нарываясь на драку. Хотя, он нарывается на драку неосознанно, одним лишь своим видом да стилем поведения.
Дей неосознанно облизывается, с каждым последующим словом-чаще ругательством- _найденного собеседника_ расплываясь во все более широкой улыбке — пожалуй даже точнее сказать «усмешке». Какой угодной, но не доброй и радостной. Хотя, он безумно рад встрече — б е з у м н о, ммм.
Он смутно припоминает, что у них, кажется, были достаточно похожие способности — однако, какая к черту разница, чем тот владеет? Когда вы вообще слышали, чтобы подобные мелочи его волновали. Нет, никогда. Разве что, уже в тот прекрасный момент, который можно характеризировать как «поздно». Или же любым матерным дополнением, синонимом. К тому же на момент их последней встречи они были развиты на минимальном уровне и работали через раз — ха! Вспоминать, какими были его собственные способности, он, естественно, не собирается.
 
- Кстати, я смотрю, ты так и не научился хорошо выглядеть, хах?
«Да-да, детка, я искал именно тебя», - мысленно смеется подрывник, чувствуя как уже чешутся кулаки набить эту смазливую физиономию. Хотя нет, что уж — взорвать — нужно ведь сделать хоть что-нибудь симпатичное с ней? Руки уже на автомате коснулись-забрались в поясную сумку с глиной, абсолютно беспалевно комкая что-то не слишком сложное. Пожалуй, Дейдара предпочел начать с того, чтобы взорвать эту улицу напрочь, но... Он еще не до конца отошел от предыдущего задания — блондина кривит от одной лишь мысли при таком поганом поражении и тянет плеваться еще хлеще, чем от вида смазливого парня — биокинетика, о, он вспомнил! Херового биокинетика, к слову. Жаль, что эти способности проснулись в этом идиоте, а не самом Дее. Тот бы не отказался. О боже, да. Это было бы лучшее продолжение, новая ступень его искусства, ммм... Он бы доказал Данне, что искусство — это не глупые куклы, которые стоят и пылятся, конечно нет. Как вообще можно этим заниматься? Пф. Дейдара никогда не понимал и никогда не начнет. Да и упаси боже. Это не то, на что стоит убивать время и класть жизнь, хах.
Хотя вряд ли вообще существует хоть какой-то пункт, где Дейдара готов смирить свою гордость, свое мнение — и признаться, что «да, чужое мнение тоже имеет право на существование, возможно, оно даже лучше и правильнее моего»... Ха! Да никогда в этой жизни. И следующей, и после следующей. Это просто смешно, дико, странно смешно. Хотя, мнение Лидера, и иногда Сасори, приходится принимать во внимание. И часто молчать с комментариями — хотя так хочется высказать им все, что он думает на этот счет.
Впрочем, не сказать, что «умение молчать» - является хорошо развитой способностью Дея. Скорее, тут имеет место существовать «ляпнуть что-то не в то время, и не в том месте». А да, еще и «не с тем человеком».

Дей чуть-чуть мотает головой, выбираясь из собственных мыслей.
Твою ж мать. Опять мысли занимает Данна. В-а-ш-у мать, Д-а-н-н-а, Вашуж  мать.
Кажется, он немного отвлекся от разговора, хотя... Учитывая, что парень самозабвенно сыпал ругательствами, а их прекрасная публика чуть ли не записывала новые слова и выражения, он не слишком много пропустил.
Дейдара фыркнул, идеально попадая на короткую паузу, когда «друг» его детства останавливается, набрать дыхание. Подрывник окончательно приходит в себя, посылая нахрен философские (окей-окей, ни черта не философские) мысли и возвращается в действительности. А в действительности его ждет в ближайшем времени очередное шоу, мммм.... Публика. Начавшая забираться на губы довольная, предвкушающая усмешка исчезает, будто была стерта каким-то чрез чур идеальным ластиком. В а ш у ж м а т ь. В голове всплывает обещание, данное Лидеру: не слишком уж светить своими способностями перед обычными людьми и другими мутантами на острове. Особенно оживлением.
Которое сейчас будет идеально в тему. Блять. Было бы.
В голове за мгновение проскальзывает десяток мыслей, десяток вариантов — начинающиеся «Взорвать их всех?» и уплывающей в рубрику «О, ну... мммм — может лидер и не узнает, а?». Вариант, что не узнают его, к сожалению, не слишком возможен, учитывая, что эта сука назвал его по имени уже не один раз. И кажется, хотя бы парочка это заметила. И, к сожалению, черт знает какая из этих пары десятков. Дейдара сплевывает, уже не настолько счастливый от осознания встречи. Кажется, он там собирался начинать учиться думать, а?

Собеседник же его мимику и действия воспринимает иначе — совершенно неправильно~!:
- О, так все-таки тебя проняло? Ха-ха, до тебя, как и прежде, доходит все слишком поздно, даже издевательства, не правда, Дейдара? - издевательски тянет имя, а? - Люди обычно меняются с возрастом, а ты так и остался все тем же идиотом...
И Дейдара взрывается.
Окончательно возвращаясь в разговор, заострив внимание на мысли «А может и правда не заметит, а?» и данным себе обещанием постараться быть осторожнее — ха-ха.
Взрывы с его присутствием уже никого не удивят.
Да и, в последствии это обрастет слухами и это вполне можно будет скинуть на слишком уж красивые эффекты фейерверка. Очень красивые, в сочетании с лежащим полутрупом (лучше не полу, ага) биокинетика. Мммм... Он хочет на это посмотреть.

- А тебя явно продолжили слишком часто бить по голове — это явно плохо сказалось на тебе.
Ты все также убегаешь, хм? - скалится Дей, слишком уж сильно сдавливая в руке глину, и мысленно матерясь — слишком. Не вся, но какая-то часть работы насмарку. Хорошо, что у него, видимо, еще куча времени. Плохо, что у него осталось слишком мало терпения, и хочется начать драку уже сейчас. - Может тогда не стоит нарываться столь явно?... Хотя, детка, ты уже, - заливисто смеется Дей, и смех как никогда далек от радости-пони-радуги. Хотя, так почти что всегда.
 
Дей немного отвлекается от их диалога, который привлекает уже достаточное внимание публики (умные люди стараются отойти подальше, а обычные наоборот занять лучшие места. Самые глупые почему-то считают, что лучшие-ближе — зря~ «Явно зря» - мысленно хмыкает подрывник) и концентрирует энергию, направляя ее в «неведомую зверушку». Впрочем, не такую уж неведомую — идеальному скульптуру не обязательно видеть созданное творение, чтобы знать, что оно собой представляет, и именно к этой группе причисляет себя Дейдара — как иначе?

Подрывнику а-абсолютно похрен, что там говорит этот идиот, абсолютно плевать на то, что принято объявлять бой прежде, на то, что по всем злодейским законам они должны сначала договорить, и только после этого начать драться.
Он вступает в игру, объявляет ее открытой безумно красиво, как и хотел: резкий рывок и вскинутая вперед рука, из которой вылетают несколько небольших птиц, размером едва ли с воробья.

Резкие движения отдают болью в теле и на пару секунд Дей будто оступается, не слишком уверенно замирая на ногах и мысленно матерясь. Но это кажется остается незамеченным — все внимание приковывают его творения: несколько небольших птичек, чуть меньше, чем со скоростью света летящие к стоящему поодаль парню — приданная в начале инерция увеличивает скорость на первые пару метров раза в два-три. Жаль, правда, что действует это лишь на небольшие фигурки.
А паука никто не замечает — ухмыляется Дей, мысленно комментирует подрывник, также мысленно устраивая себе аплодисменты и раскланиваясь перед невидимой публикой. Перед этой он словит аплодисменты чуть позже, он уверен.

- Красиво, а? - выразительно ухмыляется, сверкая самодовольством, презрением и гордостью. Уважение к врагу? Не, не слышал.

Все же он начинает бесподобно. Дей мечтательно жмурится, пока не впуская в ход паука - это чуть-чуть позже. Зато доставая глину и не отрывая взгляда от искусства, продолжает лепку. 
Отлично, теперь можно лепить в полную силу, в полный размер — арх. Прелестно. Пальцы и глина, привычные к его желаниям, уже создают что-то похожее не просто на бесформенный кусок глины, а нечто вот-вот готовое сорваться с места.   

Он пропускает момент, когда на руках неожиданно начинают напрягаться вены, но чувствует, что, блять, не к добру. Слишком уж сильно для того, чтобы это было последствием последних ранений или лепки. Дей матерится сквозь зубы, чудом не роняя будущее творение на землю — вряд ли бы он нашёл потом время и возможность на то, чтобы поднять ее. И щелчком пальцев (ненужное и бесполезное дополнение, но чертова привычка), взрывая паука, идеально подобравшемуся прямо к жертве.   
Кажется, он успевает в последние секунды. Неплохо, совсем неплохо для «бесполезного биокинетика». 
 
- А ты все также не умеешь пользоваться своими способностями, хмм? - Дея слегка трясет от недавних ощущений — слишком уж близко, слишком опасно. Но он успел. Его хватает на усмешку, и он на автомате скользит языком по губам, выдыхая и пытаясь успокоить сам себя. 
Концентрация, концентрация... Кто-то так и не научился ею пользоваться — ха.   

Что ж. Начнем этот бой по-настоящему. Сверкает злой улыбкой, долепливая фигуру на этот раз размером со средний арбуз и отправляя ее в полет. В полет. Что-то похожее на ежика. Охрененно. Но позволять двигаться своим фигурам сейчас слишком уж накладно — объясняться перед Лидером, да и перед Данной, когда все кончится. 
А взрывать простую глину — пф, слишком грубо. 
То, как тот пробегает последние полметра, хочется верить, что заметила лишь сама жертва, которая... Блять. Блять. Блять. Которая увернулась, достаточно проворно забираясь на невысокую крышу. Невысокую, но хрена с два туда можно докинуть глину с того места, где сейчас стоит Дей.   
Дейдара разочарованно цокает языком, прикусывая губу и медля пару секунд. Видимо слишком долгих пару секунд, т.к парень на крыше, кажется, успевает на чем-то сконцентрироваться. 
О том, как он себя будет чувствовать в совсем недалеком будущем, думать ему не хочется совершенно, но именно об этом он думает в тот момент, когда прикладывает слегка липкие от глины пальцы к виску, взрывая какую-то часть полотна матерчатой «крыши» под парнем, падая на колени и обхватывая руками голову в попытках заглушить нарастающий с каждым мгновением шум в голове.   
Если подумать, есть еще вопрос: кто нанес бы больший вред — он сам или биокинетик, наверняка до безумия слабый. Посмотреть на то, как «слабый биокинетик» приходит в себя подрывник явно не в состоянии, но он фоном слышит знакомый голос и смех — и это совершенно его не радует. С о в е р ш е н н о.

---

Брёл в ночи домой, я был слегка навеселе,
А вокруг спокойно, ни души во всём селе.
Тут-то и увидел я соседа при луне,
Он слегка прихрамывал, спеша навстречу мне...

Отвратительное чувство — чувствовать себя слабым. Естественно, Дейдара себя таковым себя не чувствует ни капельки. Для этого нужно нечто более, чем слабый взрыв, да пара коротких стычек с этим парнем — которые биокинетик глупо проиграл. Но теория (и только она) указывает, что это неприятно, а Дей с ней полностью солидарен в данном вопросе.
Взрыв оставляет после себя больше отвратительного послевкусия-горечи на языке, чем радостного, возбужденного ощущения, какое обычно остается от совершенного.
Возможно, потому, что он не видел самого взрыва. Возможно потому, что чертову крышу пришлось взрывать, ведя отсчет на секунды — никакое, нахрен, искусство не потерпит, когда его творят в спешке. Даже, если искусство само по себе лишь миг, какие-то доли секунды. Это не делается за мгновение. Это не делается без должной публики, в которой обязательно должен присутствовать он сам.
Или с гордо развевающимся плащом отворачиваться, когда сзади догорают остатки домов и улиц. Или слушать звук-музыку взрыва, отойдя уже на значительное расстояние, и знать, что да, аплодисменты за красивый взрыв впору получать ему.
Но не падать, мать вашу, на колени от слабого взрыва.
Ну, может быть основной момент был именно в этом.

Так или иначе, Дей в очередной раз приходит к выводу, что он  т е р п е т ь  н е  м о ж е т  взрывать неживые материи — хренов пацан, хренова крыша. Явственно именую под «неживыми» все то, что не слеплено из глины, не делая различия на уже оживленные скульптуры или же так оставленные в замершем состоянии.
Но да. Все равно хренов пац...
Дейдара сплевывает, когда еще через пару секунд становится совсем невмоготу, но, кажется «послевкусию» определенно похрен и оно не собирается исчезать так скоро. Но сплёвывает он еще не кровь, и отмеченный краем сознания этот факт не может не радовать. Если сейчас вообще может что-то радовать.

Земля кажется такой родной, такой приятной, что какое-то время подрывник борется с желанием остаться здесь навсегда, никуда не спешить, никуда не вставать... Но все же поднимается, опираясь о камни и отряхивая руки от пыли, вновь потянувшись к сумке с глиной.
И понимает, что лучше бы не поднимался.
Еще не решив — не поднимался бы сейчас или вообще сегодня с кровати.
А может пару дней назад — или это было только вчера? — с земли, пытаясь доказать, что он не достаточно слаб и еще завалит того кинетика, ему явно везет на них, пускай это слово с разными префиксами и означает не то чтобы тоже самое, а не грохнется сейчас в обморок.
Или взяв задание, как всегда собираясь действовать необдуманно, или... нельзя сказать, что собираясь, кстати.
Или...
Дейдара матерится.
Тихо-мысленно-срывая горло, но проронив вслух от силы пару ругательств.
«В-а-ш-у м-а-т-ь Д-а-н-н-а, Вы мне мерещитесь, а?»
У самого горла застывает скомканная, как наждачная бумага, надежда.
И разрушается, опадая белыми клочками бумаги. Или не бумаги, черт ее знает; но в горле неожиданно першит.

Призрак напарника не мерещится. Не собирается исчезать, не хочет развеяться по ветру или оказаться настоящим призраком. С зеленым сиянием и просвечивающим на солнце. Или призраки не ходят под полуденным солнцем? В любом случае, вера и надежда распадаются, как в сказке. Сказке с грустной развязкой и печальным концом. И безумно нудным вступлением.
А Дейдара теряет лишние драгоценные мгновения, за которые мог бы что-то сделать, защититься, предпринять новую атаку. У него неожиданно открывается второй дыхание... которое он тратит в первую

И послать биокинетика.
И... Кажется, болтать нужно было чуть поменьше.

Дейдара вскидывается еще на первых словах напарника, - и черт знает, откуда у него вообще еще силы на это. Хотя, у кого-то вот силы появляются из неоткуда, при звуках приятной музыки; у кого-то от хорошей погоды; у кого-то от приятного окружения, будь то люди или любимые цветы. У многих еще от вида дорогих и любимых людей.
У Дейдары вот явно от вида любимого напарника и всего пары фраз — любовь, великая вещь! ~ И только благодаря ей, убить, уничтожить, взорвать и разбить напарника хочется чуть ли не больше, чем чертового кинетика. Биокинетика. Придурка, мать вашу.
Дейдара чувствует, что разрывается.

Дейдара терпеть не может, когда напарник оказывается прав. Н е н а в и д и т, не переносит, не... И ничуть не меньше он не любит, когда ему напоминают о собственных проигрышах.
В ситуации, когда напоминает об этом Данна, и тот же является непосредственным свидетелем его проигрыша, его эмоции исчисляются и выражаются исключительно во все тех же _эмоциях_ да нецензурных выражениях.

Бесит. Бесит. Просто безумно бесит все, если сокращая. Дейдара резко вскидывает подбородок, не обращая внимания, что от резких движений немного мутит, и смотрит на Данну зло, возмущенно, оскорбленно, до безумия обиженно и гордо. Конечно же он справится, пф. Данна в самом деле умеет подбирать слова. На зло и счастье подрывника.
Он, кстати, тоже хочет плащ. Раз уж это задание, приходит запоздалая мысль и осознание.
А Дейдара умеет пререкаться. Много, часто, со вкусом и в самое неподходящее время.
- Я вполне справляюсь и без Вас, - выразительно фыркает, заводясь, взрываясь с первой секунды.
- Свалите, а? - с надеждой, впиваясь ногтями в ладонь и почти отчетливо скрипя зубами. Все же вспоминая о вежливости. Мешая даже ее с откровенной наглостью и выплевывая благодарность не хлеще ругательства: - Я буду бесконечно благодарен Вам... Если Вы соизволите, по крайней мере, заткнуться, Данна! Вашу мать. За зрителей, спасибо~ - будь в собеседниках, кто угодно кроме Сасори, это заставило, хотя бы ради любопытства, задуматься сколько в такой  благодарности, искреннего «спасибо», а сколько бешенства, злости. Сасори же - Дей не сомневается - бесконечно похрен.

Да. Болтать, беситься, взрываться — явно стоило намного меньше. Но, кто может совместить слова «благоразумие» и «подрывник» в одном предложении? И не засмеяться.
При всей злости на напарника, тому он прежде всего хочет доказать, что он чего-то стоит. Собственно, за этим он и отправился на сегодняшнюю прогулку, прежде всего. Это их цель? Отлично, Данна, стойте в сторонке и не напрягайтесь. На этот раз Вам не придется сделать и одного лишнего движения. На этот раз Вам, мать вашу, не придется меня спасать. Пф.
Этот слабак их цель, ха! На раз плюнуть. И упустим, что первый плевок был не слишком удачный (совсем не удачный, и «неудачных плевков» было уже несколько...) и в себя противник приходит намного быстрее, тоже удивляясь новым лицам в их компании, но все же решая, что друг детства важнее. Дейдара польщен. Самую малость. Если бы тот замолк после первого взрыва, он был бы рад сильнее.
А еще, кажется, он даже здоровается с кукольником, только на сей раз, к возмущению Дейдары. Сасори - его напарник, и грубить ему — его прерогатива. Исключительно его.
В который раз у него чешутся кулаки, хм?
Но на сей раз, руки, наконец, тянутся к глине. Быстро, идеально, отточено быстро.

Вообще, подрывник немного успокаивается. Если этот глагол вообще применим в его отношении. Ну... по крайней мере, обозначает первостепенные цели, направляет злость в определенное русло. Все-таки, Лидера стоит слушать. И плевать, что если бы сейчас это не совпало с его желанием, Дейдара в жизни не отказался бы от боя сейчас. Простите, Лидер, хах. Однако, ему везет. В какой-то мере.
И да, успокаивается достаточно вовремя, учитывая, что этот слабак явно не собирается оправдывать мыслей Дейдары и оказываться слабаком на самом деле. Будь у подрывника чуть больше свободного времени, он бы наверняка расстроился. В глубине души, конечно же, потому что в первую очередь он бы все равно бесился. Рациональность? Нет, не слышали.

Пальцы перебирают и мнут глину со скоростью заслуживающей восторга, но зрителей несравненно мало. Зрители смотрят откровенно не туда. Впрочем, на счастье Дея, особенно возводя биокинетика в ряд зрителей. Зрителей, которые смотрят не туда.
Хоть какое-то счастье, когда в зрителях состоит сам Данна. «Не правда ли ты мечтал об этом, ммм?» Не правда ли.
Глина срывается с пальцев, взлетая птицей по направлению противника.
Сейчас ему даже не нужно придавать законченность форме, не нужно следить за осторожностью. Он чувствует какой-то зарождающийся восторг, в полную силу осознавая, что в общем-то это шанс. Тот самый, который снится в хороших снах, тот самый, которого он ждал вечерами, днями и ночами, собираясь доказать, что пф, Данна, Вы ошибаетесь. В искусстве, отношении к подрывнику, в мыслях, что... Пф. Дейдара даже мысленно не собирается продолжать эту скучную цепочку ни о чем. Ни о чем, что мало-мальски соотносимо с реальностью.
В общем-то, когда-нибудь можно было бы сказать «спасибо» напарнику, который действует на самочувствие лучше, чем любые лекарства и способности. А еще, это наверняка смотрелось красиво: пылающий злостью подрывник, с раздраженной аурой... Можно еще добавить, что «еле стоящий на ногах».
...что там говорили? «Гордость — главный из грехов»? Ой, да ладно — плевать.

Но восторг лишь зарождается. И восторг рухнет еще в начале пути, когда
И еще не ощутившаяся эйфория рухнет, разбиваясь о камни действительности. Чертовой действительности. Кажется, да, он действительно падает на камни мостовой, остро напоминающих о себе словно наточенные острия прибоя.
Сасори сейчас впору закатить глаза, для себя — не для публики как любит делать Дейдара, который ни разу не понимает смысла куклы, пускай она и защищает — но, это грубо, банально, и не отдает хоть толикой  вкуса, да. А потом вздохнуть — тяжело, уставши, презрительно, будто он общается с ребенком, как умеет... или как делает только он. И от этого презрения, еще даже не озвученном — всегда хочется убивать. Напарника, противника, мир — да кого угодно, лишь бы сейчас и сразу. А разбираться можно и потом.
Боль он чувствует секундами позже, какой-то неестественной, будто ненастоящей, и в тоже время его, собственной, неотделимой. И отнюдь не от острых камней его действительности. Такой действительности, что он безумно хочет в способности биокинетика «иллюзии», которые оправдали бы произошедшее.

Связки сводит на крик, но он лишь открывает рот и, кажется, не успевает произнести ни звука, когда его рвет кровью.
В а ш у  м а т ь.
Рука немеет, горит и режется наяву будто одновременно изнутри; в первые мгновения, когда он кидает взгляд на руку, все вроде как всегда.
Знаете, взрывать себя было невообразимо приятнее.
Удивительно, но он еще не потерял сознание от боли.

Сразу видно, что они были знакомы, к тому же, были знакомы не один день. И поднабрались от друг друга «любви» к атаке, наплевав на последствия, маломальскую оценку ситуации и защиту в том числе. А про другие ситуации сейчас можно и не вспоминать, чтобы в конец не портить и так не слишком радостную ситуацию.
Впрочем, защищаться от взрывов — это вообще достаточно проблематично, особенно, когда взрывают тебя, а не предметы вокруг. О-кей, этот придурок научился пользоваться способностью. Какая радость.

Чужая атака завершается, захлебывается на руке. Всего одной руке, если подумать, еще большая часть тела остается в почти прекрасном самочувствии — ну, не самочувствии, но состоянии.
А атака Дейдары в свою очередь находит свою цель - у того все же появляются силы поднять голову, и оценить итоги ответа. По сравнению со вчерашним, в принципе, все не так уж плохо.... Подрывника еще раз рвет кровью, и он находит силы на мат, понимая, что если он не хочет потерять сознание от боли у него всего один возможный вариант. Точнее, их с набегу можно найти, по меньшей мере, два. Но он н е с о б и р а е т с я просить помощи. Лучше сдохнуть сразу. И хрена с два он позволит напарнику помочь, даже предположить, что он не справляется сам.

Кукрыниксы «Вертикаль»
А плевать что не в тему, хочу песенку. ХD нучтоподелать.

Глина обволакивает и холодит руку, придавая приятную прохладу, столь необходимую, столь обманчивую и абсолютно бесполезную сейчас. Обманчиво.
Я выбираю для себя вертикаль.
Восторг, предчувствие, страх колеблется где-то в глубине души, заставляя дрожать, но... скорее даже не от страха, предчувствия... предвкушения.
На губах секундой мелькает ухмылка, полубезумная, полунасмешливая, и легкий, невесомый страх в глазах. В кои-то веки не для публике — себя. 
А идея идти куда-то, кажется нереальной, тупой и бессмысленной уже через пару шагов. Кроме гордости ничто не мешало сделать задуманное даже не вставая. А километр, в который превратились пара шагов, кажется вечностью.
Прости, я хочу жизни неповторимой.
А потом он сцепляет зубы, щелкая пальцами, и вжимаясь спиной, правой рукой в стену, чувствуя оголенной рукой кирпичную, приятно теплую кладку стены. Безумно херово сделанную — Дей умудряется найти место, где в нее можно вцепиться, ломая ногти, карябая пальцы, но удерживая равновесие.

Ха, о регенерации знает от силы пара человек. Из которых сейчас присутствует лишь один. А для остальных он сходит или уже сошел с ума. А может и для всех то есть. Дею плевать, он не проиграет так легко, ха. Ему вообще сейчас на все плевать, кроме боли. Но в мыслях успевает скользнуть мысль-фраза, последняя хоть мало-мальски связанная смыслом: «Сейчас лучше, красивее».

Хочется кричать, даже не так, катаясь по земле, забивая боль, отвлекаясь, на что угодно, только не слышать, как невидимые барабаны отбивают нарастающий бой в висках, а боль чувствуется во всем теле.
Am | Am | G/9 Dm Am | F+7 Dm Am | *не ржет*
Но х р е н вам.
На глазах все же выступают слезы, но резкий рывок головой, хоть и ставит под вопрос и так слабое понятие о равновесии, но помогает.
Боль затмевает разум, отбивая безумный ритм, и ставя под вопрос, что неприятнее.
Все же нет. Взрывать себя еще более неприятно.
Если бы не до скрипа сцепленные зубы, мгновениями ранее, он бы кричал, приводя публику в экстаз, радость, счастье.
Презрение. Целиком, полностью подтверждая маломальскую логику и ощущения. А сейчас он просто не смог бы их расцепить, даже если захотел бы.

Щелчок-щипок пальцев, и из-под пальцев правой руки взлетает что-то не больше комара. И он взрывается спустя мгновения, все еще рядом; взрывая уже не кожу, а на легком отдалении - сантиметр, даже меньше. Разбавляя, добавляя огонь, столь необходимый. Столь убийственный... - болезненный точнее.
Он видит лицо противника, и до безумия хочется смеяться, в самом деле до безумия. Оставляя и с легкостью переступая эту грань «до». Но разжать зубы, развести сжатые в полоску губы, прокусанные до крови губы, в самом деле, невозможно.
Ему требуется не меньше минуты, чтобы мозг мог думать о чем-то кроме боли, но не ему одному, что не может не радовать.

Лепить сложно, пальцы, пускай и здоровой руки, не хотят следовать мысленным приказам, не хотят двигаться, не хотят, мать вашу, перестать дрожать. А мозг не хочет отдавать осмысленные приказы и думать о чем-то еще кроме боли.
Дея сейчас слишком мало волнует эстетическая часть, да он и не видит — перед глазами с заведомой частотой мелькают черные круги, и ему стоит огромных трудов не свалиться в спасительную, безболезненную темноту.
Казалось бы, что тут. Он начал, и начал неплохо — если не посмотреть на собственное состояние; а напарник рядом. Он закончит. Опять. Для того не составит проблемы победить подростка, который еще и не сразу догадается, что взрывать надо пытаться не куклу, а то, что внутри. Это получилась бы даже не битва — даже не избиение, достаточно пары точных ударов, на которые Сасори не поскупился бы. А Дею даже не пришлось бы просить о помощи — просто упасть в обморок. И все. И все будет законченно безболезненно, безумно просто. А у него даже есть оправдание, что он еще не до конца отошел от минувшего боя. А Данна слишком плохо вылечил, хах. В том, что лечил его напарник, он не сомневался. Слишком быстро, да и оставив в мастерской. Дейдара, только покинув ее, сообразил о предоставленной свободе, доверенности. Впрочем, вряд ли по собственной воли.
А еще, вряд ли это оправдание сгодится для самого себя.
А потому, к черту.
А потому, это даже не рассматривается, пока Дей кусает губы, и отчаянно цепляется за стену, за глину, за воздух, за эту реальность.
Когда атака достигает цели, и взрывается, Дейдара не видит взрыва, его опять загораживают яркие пятна, которые с новой силой начинают танцевать перед глазами дьявольскую джигу. Но он слышит крик, который характеризует ситуацию не сильно хуже, чем смогло бы зрение. ...и ему стоит редкого труда не вторить этому крику. Но в прикрытых глазах все равно сверкает довольная, безумно довольная, несомненно самодовольная, усмешка.
Неплохо, отнюдь.